В Доме музыки под аккомпанемент Игоря Верещагина состоялась презентация новой книги липецкого поэта Алёны Воробьёвой «Безымянная сказка». Липчанка отошла от привычного жанра поэзии и представила свой сказочный мир на суд читателей.
О персонажах и о том, почему на книге стоит возрастное ограничение 12+, в интервью «Первому номеру».
— Алёна, почему сказки?
— Сказки писала для себя и семьи с 16 до 23 лет. Хотела издать книгу в твёрдой обложке, на красивой, хорошей бумаге, с цветными иллюстрациями. Это всегда было недёшево, поэтому как-то не складывалось. К тому же стихи были на первом месте.
Потом долгое время увлекалась европейскими авторскими сказками. Всегда нравился Андерсен. Однажды в букинистическом магазине приобрела книгу сказок Оскара Уайльда, которая меня поразила. И после этого захотела написать сама. Идея вынашивалась долго: хотела, чтобы действие разворачивалось в какой-то неведомой стране, но при этом присутствовал российский менталитет, детали нашего быта.
— Кто был первым читателем?
— Мама и бабушка. Мама сказала, что это детские сказки для взрослых. Бабушка, что их непременно нужно издать. Поэтому книгу посвятила бабушке. К сожалению, она не дожила до этого дня, но, думаю, была бы очень рада.
— В историях философично представлены темы жизни и смерти, размышления о месте человека. Действительно, возникает ощущение, что эти сказки не для детей.
— Это на самом деле книга для подростков. В этом возрасте, подростковом, первый раз перед собой ставишь вечные вопросы о смысле жизни, смерти, любви, идеалах и пытаешься ответить на них. Мне хотелось найти в сказках ответы для себя и для тех, кто их будет читать. Исходя из смыслового кода и иллюстраций, поставила возрастное ограничение 12+. Считаю, что и у Уайльда абсолютно не детские сказки. Я познакомилась с ними в подростковом возрасте, и они так запали в мою подрастающую душу, что изменили психологическое восприятие мира. И теперь я понимаю: хорошо, что не читала их в детстве.
Большая часть сказок написана в 1996—98 годах. Что-то дописывалось в 2003-м, например «Домовой у сказочника» или «Февралёк в лесу». Поздние сказки отличаются от общего тона сборника, и они более взрослые.
— Сказки — это часто метафора жизненных ситуаций. В твоих есть автобиографичность?
— Если только какие-то недопонимания с одноклассниками. Или что поэт не признан. Что-то в этом духе. А так, сказка всё-таки больше вымысел, и в моём случае это некий посыл, что в нашем мире всё не случайно, каждый человек важен, ценен и всё не просто так. Мои внутренние вопросы юношеского периода и ответы на них.
— У тебя два сына, как ты их воспитываешь? Бывают сложности?
— У меня прекрасные дети. Сложностей в воспитании нет. Тех, с которыми сталкиваются мои знакомые. Не перестаю удивляться двум вещам: как часто, будучи родителями, мы вспоминаем своё детство и моменты взаимоотношений со своими мамой и папой. И второе, несмотря на родительский пример, догмы воспитания, генетику и прочее, характеры у детей абсолютно разные и не похожи на мой. Их поведение, мировоззрение, реакции совершенно отличны от моих. И даже то, что я им проповедую, они могут совершенно по-другому воспринимать и транслировать в своей жизни. Всегда хочется воспитать совершенного, идеального человека. При этом понимаешь, что в жизни это будет не так. Влиять будут и судьба, и окружение. Важно, чтобы у человека была цель и он к ней шёл. Чтобы был твёрдым характер, который не даст сломаться ему как человеку.
Считаю, что есть определённого рода родительские обязанности: родил, выкормил, на ноги поставил, научил ездить на велосипеде, писать, считать, плавать. У меня была книжка про рыцарей. В ней говорилось, что рыцарь должен уметь делать 10 вещей. В их числе шахматы, поэзия, верховая езда. Сегодня можно воспитать рыцарей, но у них всё равно будет другое представление о мире. И миру нужны уже другие подходы. Я лишь могу заложить фундамент, строить взаимоотношение с миром дети будут сами. Главное, чтобы они прислушивались к моим советам и считали меня авторитетом.
— Своим детям ты уже читала сказки?
— Из моих детей никто не читал мои сказки. Со старшим в детстве много чего прошли, у него есть своя библиотека, сейчас он почти не читает. Младшему на ночь рассказываю сказки. Как мне моя мама рассказывала про меня, так и я своим детям рассказываю про них. Сочиняю их по ходу засыпания ребёнка. Дети говорят, о чём они хотят услышать, и я придумываю истории. Мне кажется, это лучше, чем я сяду и буду читать свою книгу. Для начала ребёнок должен узнать сказки мировой литературы.
Тем не менее отклик поколения есть. Недавно подарила знакомой девочке книгу. Она читала её своему шестилетнему сыну. Ему так понравилась сказка «Домик над фьордом», что он снялся в видео, где пересказал все приключения главного героя. Ребёнка совершенно не смутило, что в истории кто-то умер. Для детей важно уловить суть. Она не в том, что человек завершил свой земной путь, а в том, что после него осталось.
— Почему «Безымянная сказка» стала главной историей?
— Эта сказка интересна сквозными образами и символизмом. Например, в ней есть Шут-пророк, Время, таскающее колесо времени, и главный герой — лучший Поэт, который когда-либо рождался. Когда написала эту сказку, поняла: не знаю, как её назвать. В итоге она стала Безымянной. У меня часто герои без имён и все главные персонажи — мальчики. Мне кажется, им проще что-то нести в этот мир, чем девочкам. Потому что девочки рано или поздно сбиваются на материнство. Направлять людей, расставлять приоритеты под силу больше мужчинам. Эту теорию подтверждает и мировая история. Если женщины как-то выделяются, это сразу отражается на их личной жизни. Так и у меня, я больше хочу заниматься своими детьми. Литература — отдельная жизнь.
— В книге 15 сказок и 19 иллюстраций. Для современных книг достаточно много. Кто стал иллюстратором?
— Иллюстратором книги стал фотограф, художник Иван Пархоменко. Мы познакомились как раз в тот период, когда я писала сказки. Пришла на фотосессию в его мастерскую. Увидела его картины, но тогда у меня не возникло мысли, что они похожи на мои сказки. Я просто восхитилась его картинами и сфотографировалась на фоне одной из них. Когда готовила книгу к изданию, вспомнила, что картины Ивана идеально подходят к моим сказкам. Он близок мне философски. Для него — главное передать внутреннее состояние. Когда ему написала, он мне любезно предоставил ссылку на свои работы — так сложилась книга. А картина, на фоне которой я сфотографировалась много лет назад, стала обложкой моей «Безымянной сказки».
— По жизни ты — поэт. По профессии — журналист, как и твоя мама. Она повлияла на выбор?
— Обязательно. Я хотела поступить в литературный институт. Но мама сказала, что нужно зарабатывать на кусок хлеба, желательно с маслом, а литература такой возможности не даст. Поэтому я окончила факультет журналистики Санкт-Петербургского государственного университета и потом поняла, что литературное образование мне, в принципе, не нужно. Потому что чьим-то влиянием оно могло меня сбить с пути или переориентировать на другие форматы. Думаю, хорошо, что так всё получилось.
Ненавязчивый разговор с читателем
Галина Арутюнова, издатель:
— Во время чтения у меня было ощущение, будто это не сказки, а притчи. У персонажей нет имён, нет привязки ко времени. Есть просто обобщённые образы: Шут, Король, Принцесса и так далее. Эти образы на уровне ощущений. Через них проходят где-то библейские истины, где-то человеческие. Присутствует интересный момент мягкой, плавной и ненавязчивой передачи серьёзных вещей через образы. Также приятно смотреть на иллюстрации. Возникает ощущение, что картины написаны под сказки — это хорошее соответствие настроения.
Сказки вламываются в быль
Татьяна Двуреченска, руководитель БИЦ. Им. Бартенева:
— Книга получилась весьма изящной. При всём бережном отношении к лучшим традициям сказочного жанра автору и художнику удалось создать свой, неповторимый мир сказочного бытия. Привлекательно сюжетное многообразие сказок. Но, казалось бы, общеизвестные и распространённые мотивы осмысливаются автором совершенно иначе.
Ключ к пониманию, на мой взгляд, в сказке «Февралёк в подснежниковом лесу». В ней автор называет свои истории «непривередливыми друзьями-сказками», которые приходят совершенно неожиданно, как необязательные гости, не договорившись о своём визите. Они вламываются в сознание и быль, как лучшие друзья, и только потому, что они — действительно таковые, им позволено всё. Забыты работа, утренний и никогда не слышимый (наверно, из-за лукавства подсознания) звон будильника, неурядицы, проблемы, безденежье. Обо всём этом приходится вспоминать, и в памяти эти бытовые вещи по сравнению с пришедшей на стакан воды на ночь глядя сказкой, лёгкой, непринуждённой, занимают самое невзрачное место.
Мир сказок Алёны Воробьёвой своеобразен и живописен. Здесь есть все неотъемлемые атрибуты этого жанра: чудодейственные предметы, невидимые силы, фантастические существа. Разные персонажи живут в этих сказках. По воле автора они собрались все вместе в этой чудесной книге, проникнутой особым дыханием, мягким лиризмом, раздумчивостью и философичностью.
Текст: Виктория Толчеева
Фото: Павел Покидов
Городская еженедельная газета «Первый номер», 9 марта 2021 г.
